Александр Житинский "Фигня (5)
"

Зал пресс-центра был заполнен журналистами до отказа. Четверка представителей служб безопасности расселась за столом, где таблички с наименованием должности, звания и фамилии имелись лишь у двух центральных мест, а именно — у мест Карамышева и Редькина. Места российских Фантомасов никаких данных не имели.

Карамышев придвинул к себе микрофон и начал говорить.

— Дамы и господа! Уважаемые товарищи! В соответствии с программой усиления борьбы с организованной преступностью и договоренностью между российскими компетентными органами и Интерполом на длительную стажировку за рубеж отправляются два сотрудника российских служб безопасности. Ранее подобные акции хранились в глубокой тайне, однако политика гласности, проводимая в нашей стране, вносит свои коррективы в работу милиции и службы безопасности. Мы хотим представить вам агентов, вы можете задать им вопросы. Надеюсь, не нужно объяснять, почему они в таком виде. Определенные круги у нас и за рубежом дорого заплатили бы за то, чтобы иметь их фотографии... Прошу вопросы.

Первой подняла руку пожилая иностранная леди, увешанная десятком фотоаппаратов, под тяжестью которых она колебалась, едва не переламываясь в пояснице.

— Журнал «Тайм». Соединенные Штаты Америки, — представилась она на плохом русском языке. — Какого рода задание будут выполнять агенты?

— Программа разработана Интерполом и будет сообщена агентам по прибытии на место назначения, — сказал генерал.

— А что это за место? — выкрикнул кто-то.

— Может, адрес вам назвать? — пошутил генерал. — В Европе. Это точно.

Гул разочарования прокатился по залу. Журналисты поняли, что и на этот раз правды им не скажут.

Поднялся неправдоподобно черный негр с белым воротничком.

— Омубу Бусленга, Зимбабве. Намечается ли сотрудничество с африканскими странами? — спросил он.

Генерал и полковник переглянулись. Проблемы африканской преступности пока мало волновали цивилизованные страны.

— Почему же нет... Посотрудничаем... Когда русская мафия до вас доберется, — тоже пошутил полковник, не желая отставать от генерала.

Журналисты что-то застрочили в блокноты.

— Можно ли понимать вас так, что Россия регулирует засылку своих преступников в другие страны? — вскочил с вопросом эстонец из газеты «Ээсти Вээсти».

— Упаси вас Бог! — испугался Редькин, а Карамышев, выхватив микрофон у коллеги, предупредил, что на провокационные вопросы ответов не будет.

Внезапно в дверях зала возник шум. Там пробивалась сквозь охрану Ольга Пенкина с «Любителем» на шее и диктофоном в руках.

Ее пытались не пустить.

— Я требую! — раздался ее возглас.

Журналисты обернулись к дверям.

— Что там такое? — спросил генерал в микрофон.

— Без приглашения, товарищ генерал! — доложил через зал дежурный в дверях.

— Я представляю молодежную прессу! Не имеете права! — билась в дверях Ольга.

Западные журналисты навострили уши. Запахло зажимом гласности и демократии.

— Пропустите, — приказал Карамышев.

Ольга независимо тряхнула мальчишеской прической и прошла по проходу в первый ряд, где уселась рядом с пожилой американкой из журнала «Тайм». И тут же вызывающе протянула руку с диктофоном к сцене.

Снова встала американка, покачиваясь под тяжестью грозди фотоаппаратов.

— Американскую публику интересует вопрос, почему только сейчас Россия вступает в международные контакты по борьбе с преступностью? Разве раньше в этом не было необходимости?

— М-м... — промычал Карамышев. — Железный занавес, мэм... Необходимости и вправду не было.

И тут американка, громыхая фотоаппаратами, все-таки упала. Ее принялись поднимать. Первой бросилась Ольга. Она довольно быстро извлекла пожилую леди из-под груды оптических приборов и спросила на языке, который считала английским:

— Вы не ушиблись?

— Простите, я не говорю по-немецки, — сказала корреспондентка, но потом рассыпалась в благодарностях Ольге и даже выбрала из кучи фотоаппаратов один и повесила Ольге на шею.

— Тебе! — Она ткнула Пенкину пальцем в довольно пухлую грудь.

— Мне?! — ткнула себя в грудь Ольга.

— Да! Да! Он есть тяжелый для мой лет, — сказала американка.

Ольга посмотрела на камеру. Это была «Минолта»! Ольга прижала фотоаппарат к груди, из глаз ее брызнули слезы, она в порыве благодарности расцеловала старую леди, а потом принялась бешено обстреливать из «Минолты» президиум и зал, упиваясь возможностями камеры.

Брифинг продолжался.

— Газета «Московские новости», — поднялся журналист в третьем ряду. — Вопрос к милиции. Каковы масштабы организованной преступности в России?

Редькин шумно вздохнул.

— Ну, какие масштабы... Я бы сказал — отдельные негативные явления.

Ольга возмущенно вскочила с места.

— Ольга Пенкина, агентство «НИКА». Вы говорите — отдельные явления? Я только что своими глазами видела перестрелку двух банд на улице Пестеля! Средь бела дня! А ваш сотрудник, лейтенант, между прочим, валялся на тротуаре и прикидывался мертвым, как божья коровка, поджав лапки!

Иван возмущенно заерзал на стуле, но себя не выдал.

— Ну и... Ваш вопрос? — недовольно спросил Карамышев.

— Меня интересуют имена агентов.

— Этого я не могу вам сообщить.

— А что вообще вы можете сообщить? Где гласность?! — еще более возмутилась Ольга.

— Прошу не мешать проведению брифинга, — теряя терпение, сказал генерал.

— Тогда у меня вопрос к нему, — ткнула она пальцем в Ивана. — Пусть расскажет о себе. Это интересует нашего читателя.

Ольга села, снова выставила вперед руку с диктофоном.

Иван нехотя придвинул к себе микрофон. Однако его предупредил генерал, поставивший микрофон на место.

— Извините, нам нельзя обнародовать голоса агентов, — сказал он. — Возможно опознание по звуку. Спрашивайте, полковник будет транслировать.

— Я уже спросила. Меня интересует возраст, семейное положение, образование... Если оно есть. Все, что сочтет нужным, — сказала Ольга.

Редькин склонил ухо к Ивану, тот принялся шептать что-то полковнику. Редькин напряженно вслушивался и зачем-то загибал пальцы. Потом он отвалился от Ивана и приник к микрофону.

— Мне двадцать пять лет, — заявил полковник. — То есть ему, — поправился он, услышав смех в зале. — Родился в деревне. В какой, сказать не могу. Окончил высшую школу милиции. Не женат.

Это было все, что счел нужным Иван сообщить о себе.

Но Ольге этого было мало.

— Кто ваши любимые литературные герои? — спросила она, чем повергла полковника и лейтенанта в глубочайшее уныние.

Они долго совещались, потом Редькин объявил:

— Том и Джерри!

< Назад | Далее >