Александр Житинский "Параллельный мальчик (14)"

14. Строители коммунизма

На следующий день Файл проснулся рано и сразу кинулся к компьютеру. Деловой и энергичный, как Ленин в октябре. Вот сейчас возьмет и построит коммунизм на Земле!

На экране продолжали размножаться Джонни. Файл перевел обзор на Джоннитаун, и мы увидели с высоты птичьего полёета ровные ряды серых армейских палаток.

— Подъем! — гаркнул Файл. Из палаток, как оглашенные, повалили сонные Джонни — несметное количество сонных Джонни, которые на ходу натягивали свои френчи и взгромождали на головы шляпы с плюмажем. Минута — и на плацу ровными шеренгами выстроилось целое войско, состоящее из одних Джонни. Плюмажи колыхались на ветру.

— Слушай меня, Джонни! — крикнул Файл прямо в экран.

Все Джонни, как по команде, повернули свои веснушчатые лица в нашу сторону.

— Сейчас я разделю тебя на полки и дивизии и отправлю в различные точки страны. Ты должен проникнуть на почту, телеграф, телевидение и оповестить народ о наступлении коммунизма...

— Файл, ты, по-моему, спятил, — прошептал я ему на ухо.

— Молчи! — бросил он. — Подчиняться будешь лично мне и Баранову, — продолжал он, обращаясь к Джонни. — Не допускай насилия, но будь строг. Мы тебе поможем!

— Слушаюсь, Повелитель! — в тысячи глоток проорали Джонни.

Файл переключил компьютер, и мы увидели на экране карту страны.

Файл принялся тыкать электронной стрелочкой в разные точки наобум, указывая места высадки десанта Джонни. В каждую точку направлялось, как он мне объяснил, тридцать тысяч Джонни.

Затем он линией разделил страну на две части — правую и левую. Линия проходила за Уралом, по Западно-Сибирской низменности.

— Давай разыграем, какая тебе, какая мне, — сказал он.

Он отвернулся, спрятал монетку, потом протянул ко мне два сжатых кулака.

— Угадаешь — будешь управлять левой.

Я ткнул пальцем в правый кулак. Монетка была там. Таким образом я стал управителем всей Европейской части СССР и небольшой части Азии, а Файлу выпало строить коммунизм в Сибири и на Дальнем Востоке.

— Садись рядом — покажу, что надо делать, — сказал он.

Я уселся рядом с ним, глядя на экран. А Файл деловито набрал на клавиатуре слово «Новосибирск» и ткнул кнопку Enter.

Мы оказались в Новосибирске. То есть не мы, конечно, а экран нашего компьютера. Мы увидели марширующих по городу Джонни. Город будто вымер. Легко представить: откуда ни возьмись на город сваливается тридцать тысяч одинаковых непонятных парней! Вот все и попрятались.

Правда, через минуту мы заметили отряды милиции и воинские части, которые спешно выходили навстречу Джонни. Показались бронетранспортеры, танки и водометы.

— Не понимают люди своего счастья...— вздохнул Файл и принялся уничтожать на экране военную технику. Делал он это, как всегда, с помощью стрелки и кнопки Delete. Людей не трогал.

Солдаты и офицеры, увидев, как испаряются танки, впали в панику и принялись разбегаться. А Джонни невозмутимо маршировали — Новосибирск был захвачен без единого выстрела.

Далее Файл прошелся по другим городам и поселкам, куда он высадил десант, и всюду помогал Джонни избегать кровопролития.

— Жаль, не догадался второй компьютер сделать, — проворчал он. — Думал, что один здесь буду заниматься революцией. Теперь ты простаиваешь, время теряем...

Он работал часа два, потом устал и уступил мне место.

Я тут же переместил экран компьютера в Москву, в кабинет Горбачева. Мне жутко захотелось увидеть, как ведет себя в эти минуты Президент. У Президента было людно. Толпились министры и генералы, все галдели, сгрудившись у огромной карты страны. Помощники, обложившись телефонными трубками, принимали сообщения. Судя по обстановке, всех волновали события в Сибири и на Дальнем Востоке, где многие населенные пункты были захвачены неизвестной армией.

— Свяжите меня с Бушем, — сказал Президент.

Ему срочно набрали номер Буша. Президент взял трубку.

— Господин Буш, я вас прямо спрашиваю: это ваши дела?

— О чем вы? — удивился Буш по-английски.

— Я о вторжении, — сказал Горбачев.

— Куда? — еще больше удивился Буш.

— Во многие населенные пункты нашей страны... По моим сведениям, и в Москву тоже высадился десант в несколько десятков тысяч человек. Такие же десанты всюду. Армия в Сибири разоружена. Как вы это можете объяснить?

— Никак! Фантастика! — воскликнул Буш.

Президент бросил трубку. Файл рядом со мной на стуле прямо умирал со смеху.

— Михаил Сергеевич, какие будут указания? — спросил министр обороны.

И тут я ловко зацепил стрелочкой Президента, провел его по кабинету туда-сюда, как бы давая ему время поразмышлять, а сам в это время набирал на клавиатуре его ответ министру обороны. То есть мой ответ.

— В бой не ввязываться, попробовать начать переговоры. Вы видите, они обладают способностью аннулировать оружие... — сказал Президент.

— Что такое аннулировать? — не понял маршал Язов.

— Ну, ликвидировать, иными словами, — самостоятельно, без моей помощи объяснил Михаил Сергеевич.

— Молодец, Баранов! — заорал Файл. — Лучше начинать с головы. Воздействуй на Кремль!

Я обрадовался, что Президент меня слушается, полез в Верховный Совет. Быстренько сляпал и провел три законопроекта. Вот они:

1. Вся исполнительная власть в стране передается отрядам Джонни.

2. Армия, милиция и КГБ подлежат немедленному разоружению.

3. Мороженое и пепси-колу детям до четырнадцати лет выдавать бесплатно.

Депутаты проголосовали как миленькие. Мне это понравилось. Я вдруг почувствовал, что мне хочется еще и еще придумывать законы, заставлять их голосовать, тащить на трибуну, стаскивать с трибуны... Приятно было, черт побери! Взрослые люди, некоторые академики, а сами ничего решить не могут. А я спокойно ими управляю из параллельного мира.

Ай да Баранов! Это почище, чем кирпичи колоть!

Смотрю, а Файл уже дрожит от нетерпения. Ему тоже хочется поуправлять державой. Но, как договорились, — только правой, восточной, частью.

Пустил я его за клавиатуру, сам отошел в соседний зал, где впервые встретился с капитаном Комиком.

Смотрю, а он тут как тут. Сидит в кресле, скучает. В настоящем мире революция, все о нем забыли, в пиратов никто не играет.

— Как дела, юнга? — спрашивает.

— Отлично дела! За такое дело взялись! — у меня аж глаза горят.

— Знаю, знаю... Только ничего в этом хорошего нет.

— Почему?

— Потому что настоящий мир — не для игры. Он для жизни. Это мы с Джонни созданы, чтобы в игры играть. И Дылда для того же создан. А люди — они жить должны, а не играть...

— Но ведь играют, — осторожно возразил я.

— Это Повелитель ваш заставляет их играть. Он доиграется...

— А по-моему, неплохо получается. Джонни взял власть. То есть взяли власть. Теперь будет справедливость.

— Не произноси слова, значения которых не понимаешь, — заметил капитан, затягиваясь трубкой.

— Почему? — обиделся я. — Понимаю. Справедливость — это когда всем поровну, по справедливости...

— Чушь! — вскричал капитан. — Справедливость — это когда не суются в чужие дела. А вы суетесь!.. У тебя кто дома остался? — вдруг спросил он.

— Мамка, — сказал я. — Мы с Файлом ей коммунизм в два счета построим. И всем обездоленным.

—Тьфу ты! — сплюнул капитан. — Маркс и Энгельс нашлись! Ленин и Сталин! Доиграетесь, попомните мои слова!

И уплыл куда-то на своей шхуне.

< Назад | Далее >